Было бы было странно, если бы выдающийся американский журналист Марвин Калб (Marvin Kalb) не упомянул в ходе презентации в Гарвардском университете своей новой книги эпизод знакомства с Никитой Хрущевым. Советский лидер дал тогда, в середине 50-х, американцу баскетбольного роста шутливое прозвище «Петр Великий» и на протяжении всего своего правления выделял его из когорты западных репортеров, аккредитованных в годы холодной войны в Москве.
«Другая Россия. Хрущев и Кеннеди: курс на столкновение» (A Different Russia: Khrushchev and Kennedy on a Collision Course). Так называется новая, 17-ая по счету книга 94-летнего Калба, представляющая собой заключительный, третий том его мемуаров.
В гуще событий
Встречу с легендарным журналистом, публицистом и политологом организовал Центр Джоан Шоренштейн, подразделение Гарвардского университета, изучающее влияние масс медиа на политику, в том числе на государственную политику. Калб был одним из сооснователей центра, что не преминул сообщить модератор встречи Фредрик Логеволл (Fredrik Logevall), шведско-американский историк, профессор истории и международных отношений Гарвардского университета. Тема вебинара, сообщил он, очень ему близка, ведь он в настоящее время пишет биографию Джона Кеннеди.
Как подчеркнул Логеволл, Марвин Калб – один из самых авторитетных американских журналистов. На протяжении трех десятилетий он работал корреспондентом и обозревателем на телеканалах CBS News и NBC News. Из-за его бескомпромиссной позиции Ричард Никсон включил его в «список врагов». Много лет Калб был ведущим высокорейтинговой аналитической программы «Встречи с прессой» (Meet the Press).
Модератор отметил, представляя гостя, что тот, будучи корреспондентом в Москве в годы Холодной войны, ежедневно посылал свои репортажи на телеканал CBS News, что легко в основу его воспоминаний.
В начале 60-х годов, во время опасной конфронтации сверхдержав, молодой репортер оказался в гуще важнейших политических событий. Ему посчастливилось сопровождать Никиту Хрущева и Джона Кеннеди во время их поездок и встреч. Калбу очень помогло знание русского языка и умение завоевывать доверие самых разных людей. Он подробно освещал такие события, как провал операции ЦРУ и Пентагона в кубинской бухте Кочинос, июньский саммит в Вене 1961 года, строительство Берлинской стены и крах советско-китайского альянса. Центральной темой его новой книги стал Карибский кризис 1962 года.
В октябре 1962 года Советский Союз разместил на Кубе баллистические и тактические ракеты наземного базирования. Советское руководство объяснило этот демарш необходимостью адекватно ответить на размещение американских ракет средней дальности в Турции. Возникло чрезвычайно напряженное политическое и военное противостояние. Стремительная эскалация кризиса, подпитываемая провокативной риторикой каждой из сторон конфликта, впервые поставила человечество на грань глобальной ядерной войны.
Из первых рук
Профессор Логеволл поинтересовался, как автору книги удалось сочетать персонифицированное детальное описание происходившего с осмыслением событий большой истории.
«Это потрясающий инсайд, - сказал модератор, - мемуарная канва просто уникальна, потому что Марвин получал информацию из первых рук. Более того, он получил доступ к самому советскому лидеру и наблюдал его непосредственную реакцию на происходившее».
«Я начал свое знакомство с Россией, когда в середине 50-х впервые приехал в Москву в качестве атташе Посольства США, - рассказал Калб. – Тогда главными источниками информации для нас были газеты «Правда» и «Известия». Когда же я пытался на улице разговорить обычных советских людей, они шарахались от меня. По понятным причинам боялись контактов с иностранцами, особенно, с журналистами. Но лед начинал таять, когда ты заговаривал с ними по-русски и они ощущали твои добрые намерения. Люди открывали свою душу, а когда русские открывают душу, это всегда что-то особенное. С 1959 по 1963 год я работал в Москве корреспондентом CBS News, будучи членом замечательной журналистской команды Эдварда Мурроу. Ежедневные бродкасты из Москвы легли в основу моих мемуарных книг, в том числе и этой».
«Известно, что Хрущев воспринимал американских лидеров сквозь призму минувшей мировой войны, - подчеркнул Калб. - . Его отношения с президентом Дуайтом Эйзенхауэром имевшим также как и он сам, боевой опыт, были очень напряженными и формальными. Что касается Джона Кеннеди, то советский лидер воспринимал тогдашнего сенатора как «молодого, слабого и неопытного». Когда через несколько месяцев Кеннеди был избран президентом США, надежды Хрущева добиться преимущества в диалоге с Америкой лишь укрепились. Его советники предупреждали, чтобы он не обольщался, но советский лидер упрямо повторял, что ему нужно только сесть за стол переговоров с Кеннеди и он добьется своих целей. Но саммит в Вене в 1961 году оказался разочаровывающе безрезультатным, что повергло обе стороны в депрессию. Хрущев уверял, что причиной провала переговоров стали просчеты, допушенные Кеннеди и его командой».
Калб рассказал, как в разгар кубинского ракетного кризиса его жена Мэдлин настояла, чтобы они отправились в Большой театр, на оперу «Борис Годунов». Калб полагал, что посещение театра в такой момент было бы неуместно, но подчинился желанию супруги. Но когда они заняли свои места в четвертом ряду партера, софиты осветили правительственную ложу. Там находились Хрущев, его жена Нина Петровна и люди из их ближайшего окружения. После спектакля, который несколько раз прерывался долгими овациями, советский лидер приветствовал его участников, и особенно американского певца Джерома Хайнса. Калб воспользовался своим уникальным статусом и успел задать уже уходившему Хрущеву вопросы о кубинском кризисе, на которые тот ответил односложно, но вполне миролюбиво. Эта история вылилась в сенсационный репортаж того дня, которых в его журналистской практике было немало.
Момент истины
О многочисленных встречах с Хрущевым Калб рассказал и в предыдущей мемуарной книге «Год, когда я был Петром Великим» (The Year I was Peter the Great), выпущенной в 2017 году. Модератор поинтересовался, какой именно смысл он вкладывает в название новой книги. О какой «другой России» идет речь?
«Мне показалось важным сравнить времена правления Никиты Хрущева и нынешнего хозяина Кремля Владимира Путина, - ответил Калб. – Они очень отличаются друг от друга. Вы только представьте себе – каково это на самом пике враждебности России к Америке отправиться в театр и приветствовать американского артиста. Хрущев был смелым и в большом, и малом. Он развенчал культ личности Сталина и выпустил из лагерей ни в чем не повинных людей. Он имел мужество и здравый смысл пойти на примирение с Америкой, что спасло мир от ядерного апокалипсиса. Он был очень эмоциональным человеком, лидером взрывного темперамента. Когда в 1963 году в Далласе раздались роковые выстрелы, Хрущев долго не мог поверить в реальность убийства Кеннеди и, по свидетельству своего сына Сергея, не мог удержаться от слез. Они с Кеннеди были противниками на глобальной арене, но уважали друг друга. Они нашли мужество не поддаться давлению ястребов, которых хватало и в Москве, и в Вашингтоне. Хрущев был импульсивен и часто принимал неверные решения. Он двинул свои ракеты через весь земной шар прямо в подбрюшье США в наивной надежде, что этот глупый демарш останется незамеченным».
«Сегодня мы наблюдаем тревожные перемены в отношении Кремля к американским корреспондентам, приезжающим в Россию, - сказал в заключение Калб. - Фактически их там не осталось. Почему? Просто потому, что находиться в России стало опасно. Если ты пишешь что-либо нелицеприятное для российских властей, тебя могут в любой момент арестовать и бросить в тюрьму. Возникла пустота в коммуникациях, и это чревато огромным риском. Мы не знаем, что реально происходит в Кремле, и это чревато катастрофическими просчетами. Путин развязал военную авантюру в Украине, он демонстративно жонглирует ядерным оружием, пытаясь запугить Запад, который считает слабым».
«При всех его ошибках Хрущева можно назвать «Петром Первым 20-го века», - продолжал Калб. - Под его руководством СССР открылся Западу. Сегодня же под руководством Путина Россия закрывается от Запада, что делает его наследником Сталина и, если смотреть в глубь веков, татаро-монгольской Орды. Мы вошли в новый глобальный кризис, и выхода из него не видно».
Форум